(Рассказ)

Лёха Семёнов и Серёга Кузьмин, завзятые любители подлёдного лова, всегда с вожделением ожидали очередного выходного, отстояв смену в «химовской» котельной.

Совсем так, «как ждёт любовник молодой минуты первого свиданья», по справедливому утверждению поэта. Нашим мужикам, разменявшим сороковник, не до проявления чувственных любовных излияний. Поскорее бы рвануть на излюбленную заводь и полностью погрузиться в атмосферу привычного священнодействия.

Крепко сдружились в детстве, характерами, довольно покладистыми, дополняли друг друга. Оба коренастые, среднего роста, как подрубленные. Лёха курносый, Серёга слегка косил одним глазом. Словом, обычные мужики. С вечера готовились к рыбалке – это очень важный момент. Серёга набрал червей из ведра, ещё осенью заготовленных впрок, чтобы хватило на зимний сезон. Червяк – наживка мировая. Лёха нащипал стеблей репейника, изрядно поползав в глубоком снегу. Чего ещё надо прожорливой рыбе? А хлеб разве не в счёт? Берёт на него иной раз получше всего. Так он завсегда под рукой, на подкормку тоже понадобится. Не забыли затариться горячительным, разумеется, для сугреву. Грех не причаститься: день-то нерядовой, аккурат Рождество.

Ранним утром отправились к поезду на остановку Старая Гарь, где состав тормозил минуты на две, подбирая редких пассажиров, в основном вот таких неугомонных рыбаков.

Стоял умеренный бодрящий морозец, а самое главное – почти не было ветра. Условия просто прекрасные. Так что дыши ровно, всё путём.

Влезли в вагон, погромыхав ящиками и ледорубами. Собственно говоря, всего один пассажирский вагон. Мелковат, однако, составчик, да больше и не требуется. Даже не успели усесться на места, как тут же их радостно приветствовал Васька Вострецов, заядлый рыбак, досконально изучивший многочисленные водоёмы. Высокий, худощавого телосложения, добродушный и чрезвычайно общительный. По иронии судьбы тоже кочегар, правда, из другой организации. Красовалось на нём неизменное клетчатое пальто, над которым Лёха и Серёга безобидно подтрунивали. Вот и сегодня, идя к поезду, не преминули поёрничать:

- Наверное, опять Васька клестчатое пальто (искажая слово для хохмы) поедет.

Вострецов сел раньше на поселковой станции. Не успели немного покалякать, как тут же к ним подкатила кондукторша Верка почесать языком. С ней давно знакомы. Частенько встречались во время поездок. Потому и отношения сложились дружеские.

- Вам и в праздник-то чертям дома не сидится. Жёнки, небось, пилили вас, не отпускали.

На что Лёха парировал.

- Настоящего рыбака и жёнка не удержит.

Верка в последнее время и за проезд с них не брала. Да и цена смехотворная. Езды-то: перегон да перегон – до свидания, вагон. Впрочем, мужики каждый раз предлагали компенсацию в виде пойманной рыбки, что и случалось неоднократно.

Высадившись из вагона, перекурили с полчасика, темновато ещё было. Не спеша направились к цели. Пройти надо большое поле (хорошо, если трактор прочистил дорогу), а затем миновать деревню Горюны – симпатичное название – а там и до заветной заводи рукой подать. В предрассветных сумерках мелькнуло неподалёку в стороне рыжее пятно. Как выяснилось, возле невывезенных изопревших копёшек сена мышковала тощая оголодавшая рыжая плутовка. Почуяв возможную опасность, хоть и неохотно, но потрусила прочь.

Наконец и оно, давно намоленное место – заводь с интересным названием Зажоха. Не торопясь расчехлили шнеки, затрещал под ножами лёд, насверлили с десяток лунок в разных местах. Ну, берегись, рыба! Ещё и удочки не распустили, а над заводью раздался горестный крик и последующие чертыхания Лёхи:

- Братва, да чтоб меня приподняло и шлёпнуло! Репейник дома забыл.

Как оказалось, вечером этот недотёпа поварил его на газу в кипяточке (так легче насаживать) и оставил на кухне. Посокрушались, конечно, досадно, каждый готовил отдельно наживку на всех. Да ладно, червячок и хлебушек на месте. Прошло примерно с полчаса, но никто не издал торжествующий вопль по поводу пойманной рыбки. Давно возникла у них такая традиция, своего рода соревнование. Мелочь, а приятно. Время шло, клёва нет, забегали по заводи, пробовали во всех лунках, сверлили ещё, но ни на самолов, ни на трясучку, как говорят рыбаки «ни потычки»!

Серёга полбуханки отправил под лёд на прикормку - всё впустую. Васька и поблеснил изрядно – не берёт, хоть тресни.

- Как кислым залито, - горько изрёк Лёха свою традиционную поговорку в подобных случаях.

- Это всё лиса, чтоб её волки драли. Слыхал я, мол плохая примета – встреча с Патрикеевной, - убеждённо заявил Васька.

Хоть лису кляни, хоть на погоду сетуй, хоть чёрта лысого поминай – пустой трёп, да и только. И что поразительно для мужиков: разный случался здесь клёв, хороший и похуже, но чтобы совсем не клевало, не случалось. Друзья, поднаторевшие в рыбацком деле не из тех, кого «жаба душит». Много не надо, на ушицу, на сковородку добудешь и славно. Имеется у них в ходу известная присказка: «Главное не рыба, а процесс». Всё так, но уж совсем ничего, то «стрёмно», выражаясь Васькиным словцом.

Сегодня не то что не светят сковородные экземпляры, и мелочь издевательски не клюёт. Воистину «кислым залито». Потому воришкам – сойкам нечем поживиться: не бросают на снег рыбаки даже ершей и верховодок. Вот они и горюют, словно обиженные дети, лишённые привычного гостинца, порхая с ветки на ветку.

Упорство и настойчивость рыбаков не было вознаграждено никак. А уж обедать пора. Подчиняясь расхожему применяемому ныне на все случаи жизни афоризму: «Война войной, а обед по расписанию», пошли на берег. Соорудили костёр, водрузили котелок на огонь почаёвничать, чаи да сахары прекрасны на природе. Подоставали немудрёную снедь на незатейливый стол в виде заготовленных чурбаков.

Неожиданно у Лёхи с Серёгой скривились физиономии, будто уксуса глотнули. Васька, этот обормот, ну как есть «клесчатое» пальто поставил на пенёк банку кильки. Ну, как не заплеваться? Существует в рыбацкой среде поверье, глупое либо нет - судить каждому: нельзя на водоём брать что-то рыбное - прощай тогда клёв. Вот и не верь приметам, сегодня как раз и не клюёт. Ваське досталось на орехи от приятелей:

- Ты разэтакий такой новичок что ли?

Какого лешего традиции нарушаешь?

Малый сконфуженно оправдывался:

- Да, мужики, кроме консервов ничего подходящего как назло не было. Со смены пришёл поздно, жёнка на ужин макарон наготовила, а магазин уже закрыт, вот и пришлось взять: пожрать-то надо.

- А чего макарошек не прихватил? – съязвил Серёга. – Самое то с рыбкой.

Бог с ним, проехали, как говорится. После традиционного тоста: «За рыбалку!» повели неспешный разговор под приятное потрескивание дровишек в костерке, когда наступает томная расслабуха, когда проникаешься рыбацким братством, когда идут в ход разные байки и шутливое подначивание друг друга.

- Так ты, Васька, наверное, и ночью-то согрешил, вот и не клюёт, - хохотнул Лёха.

Вострецов включился в щекотливую тему, тоже поёрничал:

- Вы сами дела не убавите, знаю я вас, сваливаете с больной головы на здоровую. А ты, Лёха, будешь вечером лопать суп с репейником.

- Чтоб тебе, Васюха, всю ночь килькой икалось, - вставил свою шпильку и Серёга.

После получасового обеда, втайне надеясь (чур не сглазить!) на расколдованную рыбу, устремились к своим лункам. Но и теперь сыграла злую шутку известная прибаутка: «До обеда не клевало, а с обеда как отрезало». И то ещё удивительно, что кроме них никого не было, даже с новгородской стороны. Чуйка у них, наверняка, на бесклёвье.

Стемнело, пятый час вечера, пора и обратно. Что делать, ремесло такое рыбацкое. Переживать что ли? Да никогда. Провели день на свежем воздухе, выходной на то и дан – отвлечься на время от дел повседневных. И в конце концов у господа Бога это не последний день.

На деревенской улице ждал рыбаков ещё один сюрприз. К полнейшему недоумению накинулись на них три бабёнки почтенного возраста и слегка сутулый старикан. Крикливые товарки с суровыми лицами обрушились с бранью на мужиков. Особенно усердствовала старуха объёмных форм со щеками цвета спелого помидора.

- Шляетесь тут, чтоб вам пусто было! Ежели ездите, дак по-людски ведите себя. Счас же говорите, кто на той неделе спалил в поле стог сена? Не вы ли?

«Шок — это по-нашему!» - глаголет назойливая реклама. Именно это и испытывали наши бедолаги. Обидно, чёрт возьми, не по адресу, несправедливо облаяли. Кое-как отбрыкались, утихомирили гнев сельчан, проблема устаканилась в отношениях обеих сторон. Тем более седой дедок не раз встречал троицу в деревне и не сомневался в их порядочности. Не молодяжка безбашенная, которая, увы, встречается. А вот кто сотворил мерзопакостное дело – вопрос? Неужели из рыбацкой среды? Таких надо нахлобучивать. Гадко, когда отдельные остолопы позорят здоровую армию рыбаков. Да уж, задался денёк!

На железнодорожном полустанке встретили старых знакомых из деревни Пустошеино, деда Петю и блаженного парня Митьку, безобидного с постоянной улыбкой. Дважды в неделю приходят они за хлебом, который привозят их Хвойной, забирают и для других (магазина у них нет). Потому у железнодорожного полотна стоит большой деревянный ящик под хлеб. Посудачили меж собой, скоротав время до поезда.

В вагоне Верка в форменном мундире, с трудом сходившемся на пухлом теле, не особо и печалилась, что не придётся разжиться рыбкой. Похохатывала, расплываясь в широкой улыбке:

- Удумали ехать в святой праздник. Боженька ведь всё видит, вот вам греховодникам с небушка пальцем погрозила.

Молчат мужики, сопят под нос. Что-то не хочется и похохмить. Расходясь по домам, решили (гори всё огнём) ехать в следующий раз на Крещение.

Анатолий КИСЕЛЁВ, п. Сазоново.
Фото из открытых источников.